образцы, повлиявшие на «Я» - идентификационно-символические прецеденты, которые человек считает относящимися к его личности и жизненному пути (и даже своеобразная «стилизация» жизненных эпизодов и стратегий). В качестве таковых могут выступать: чья-то захватившая субъекта история, произведшие неизгладимое впечатление сюжеты книг и фильмов, поэтические образы и символы, запомнившиеся характеристики и примеры поведения литературных героев или известных в социуме персонажей и пр.
Прецеденты выступают в качестве элементов необходимой парциальной замены «модели себя», сплетаясь с реальными эпизодами жизни настолько, что субъект в какие-то моменты и сам перестаёт различать в себе «своё» и «чужое», вымысел и правду. Этот вопрос мы не раз обсуждали в наших работах, поскольку идентификационный опыт заставляет людей с той или иной мерой осознанности «подводить» некоторые факты своей жизни под желаемые «образцы», смешивать своё собственное «Я» с прецедентными образами. Вопрос о том, имеет ли человек право на персональный вымысел, на «неправду о себе», когда он рассказывает историю своей жизни, является дискуссионным, но можно согласиться с тем, что в основе каждой такой «неправды» часто лежат некие элементы реального опыта и, что более важно, реальные потребности человека что-то усилить, скорректировать, ослабить, нивелировать в самоописании.
Более того, этим могут задаваться направления саморазвития и выстраиваться стратегии дальнейшего поведения. Как пишет Л. М. Баткин, обсуждая становление личности Петрарки, «он не только перенес прочитанные книги в свой интимный мир, оказался пропитан ими, <...> но извлек из "литературы", смешав её с повседневной былью, исходное личное самосознание. <...> Его культурное "Я" превратилось из следствия в причину. Вычитанное, придуманное о себе в подражание оказалось жизненно-психологической реальностью», «это так глубоко проникает в его сознание, что становится чем-то совершенно его собственным и, кажется, не имеет иного источника» [4, с. 7-8, курсив наш. - Е. С.].