И. Б. Дерманова ВОЗРАСТНЫЕ И ПОЛОВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЗАЩИТНЫХ МЕХАНИЗМОВ ВЗРОСЛЫХ
Роль психологических защитных механизмов (ПЗМ) в развитии личности взрослого изучена слабо. Некоторые исследователи (Н. Хаан, В.А. Ташлыков, В.С. Ротенберг, Ф.Е. Василюк, Б.Д. Карвасарский и др.) считают, что их использование приводит к невротической адаптации, которая формирует невротический характер, другие (Дж. Вейллант,
Ф. Крамер, Ф.В. Бассин, Б.В. Зейгарник, В.К. Мягер, И.М. Никольская, Р.М. Грановская и др.) рассматривают их как повседневно работающий механизм человеческого сознания, предотвращающий дезорганизацию поведения человека.
Особенно мало изучены половая и возрастная специфика их функционирования у взрослых. Сравнительный анализ и стал целью нашей работы. Мы рассмотрели три наиболее типичные выборки периода ранней взрослости: 1) студенты (80 чел.), 2) работающие взрослые с разным уровнем образования (112 чел.), 3) призывники (140 чел.). Период средней взрослости рассматривался на двух моделях: 1) относительно успешные в социальном плане люди с разным уровнем образования; 2) лица, для которых жизненные обстоятельства субъективно воспринимаются как превышающие собственные внутренние резервы. Это — клиенты психотерапевтического консультационного центра, обратившиеся туда за психологической помощью.
Первая группа (в дальнейшем — нормативная): 268 человек в возрасте от 26 до 50 лет (169 женщин, 99 мужчин). Вторая группа — 102 человека (32 мужчины и 70 женщин). Во всех трех исследуемых группах ранней взрослости и в нормативной группе средней взрослости наиболее выраженными оказались защитные механизмы отрицания, проекции и интеллектуализации. В этих группах (кроме призывников) их значения не превышают среднешкальные, в то время как у призывников — превышают, что свидетельствует об более высокой адаптационной напряженности у последних.
Интенсивность ПЗМ в группе клиентов центра также существенно выше, чем в остальных, и приближается к показателям интенсивности призывников. Но общий профиль защитного поведения клиентов центра существенно отличается от всех исследуемых подгрупп. В частности, на первое место по интенсивности использования у них выходит регрессия, т. е. актуализируется детская модель поведения. Проекция, наиболее выраженная в группе нормативных взрослых, в данной выборке имеет наименьший уровень выраженности (30 % — у клиентов центра и 60 % — в нормативной выборке).
Наименее выраженными на общем фоне защитных механизмов у клиентов центра оказались те из них, которые считаются наиболее зрелыми — интеллектуализация и реактивное образование (РО).
Таким образом, модель защитного поведения невротической личности обнаруживает не только общую интенсификацию защит, но и специфический профиль, при котором активизируются инфантильные, самообвинительные тенденции и менее выражены более зрелые. Возрастные особенности ПЗМ в период средней взрослости исследовались с учетом возрастных кризисов 30- и 40-летия в группах: 25-35 и 36-50 лет. Первый подпериод в нормативной группе представлен 145 испытуемыми; второй — 48 испытуемыми.
В качестве возрастной тенденции была обнаружена актуализация проекции, интеллектуализации и РО. Возможно, кризис 40-летия переживается большинством острее, чем кризис 30-летия, но разрешается он относительно более зрелыми способами. У клиентов центра также отмечается нарастание интенсивности защитного реагирования с возрастом, что также может указывать на возрастание кризисной симптоматики. Однако профиль поведения при этом не меняется.
Анализ половых различий выявил, что мужчины более склонны подавлять тревожащие мысли и чувства (вытеснение: 36 % против
25 %), а также прибегать к использованию псевдологических установок (интеллектуализация: 55 % против 41 %), а женщины — к использованию более простых стереотипов поведения (регрессия: 40 % против
26 %) или «борьбе» с собственными неприемлемыми чувствами и мотивами путем развития противоположных (РО: 35 % против 15 %). В группе клиентов центра по ряду показателей наблюдается обратная картина: мужчины интенсивнее демонстрируют женские формы психологической защиты (регрессия: 70 % против 40 %; РО: 60 % против 40 % ), а женщины — мужские (вытеснение: 66 % против 58 %).
Таким образом, в результате нашего исследования была выявлена возрастная тенденция усиления активности более зрелых форм защитного поведения, половые особенности их функционирования, а также инверсия «нормального» защитного функционирования в группе испытуемых, имеющих серьезные жизненные затруднения.