Фабрикант М. С. ИНТЕГРАЦИЯ РОССИЙСКОЙ ЭТНОПСИХОЛОГИИ В МИРОВУЮ КРОСС-КУЛЬТУРНУЮ ПСИХОЛОГИЮ
Переход к постнеклассической научной рациональности проявляется, помимо прочего, также и в том, что социокультурный контекст оказывает существенное влияние даже на те науки, которые тот или иной его аспект непосредственно не изучают. Так, условия глобализации — процесса, который непосредственно не входит в предметную область психологической науки, — играют существенную роль в изменении очертаний психологии XXI в, в частности, в связи с растущей популярностью и значимостью кросс-культурной психологии. В широком смысле слова вся современная психология должна стать кросс- культурной, если иметь в виду осознание степени межкультурных различий, доказанное эмпирическими исследованиями, и логически вытекающую из него необходимость основывать обобщения, претендующие на универсальность, на репликации в различных регионах, то есть, на
построении репрезентативной выборки для всего человечества, вместо того, чтобы ограничиться контингентом, территориально и социально близким исследователю.
В узком смысле слова кросс-культурная психология объединяет ученых, заинтересованных не в элиминировании, а в выявлении межкультурных различий в виде позиционирования культур друг относительно друга на шкале, отражающей ту или иную взаимосвязанную совокупность психологических особенностей — так называемый культурный синдром, наиболее известным из которых является индивидуализм — коллективизм.
С другой стороны, признание специфичности той или иной культуры тесно связано с метапарадигмой социального конструктивизма, что проявляется в культуральной психологии, ориентированной на глубинное изучение отдельно взятой культуры.
Кросс-культурный вектор развития психологической науки на теоретическом уровне, в отличие от эмпирического, привел к развитию индигенной психологии — попытке построения понятийного аппарата, основанного на незападных мировоззренческих конструктах. Нельзя сказать, чтобы российская этническая психология сколько-нибудь уступала мировой кросс-культурной. Следует говорить, скорее, об относительной взаимной изоляции, поскольку многие российские учебники по этнической психологии содержат лишь незначительное количество западных источников, причем не всегда наиболее современных, и в еще меньшей степени — иностранных незападных.
Соответственно, в ведущих международных журналах в данной области публикации российских авторов встречаются значительно реже, чем можно было бы ожидать на основании существующего потенциала. Кроме того, само словосочетание «этническая психология» вызывает у большинства западных интеллектуалов ассоциации с примордиалистской трактовкой этнона- циональных феноменов с соответствующими идеологически неприемлемыми коннотациями «крови и почвы».
Как альтернатива изолированной этнопсихологии возможна ее поуровневая интеграция в существующие направления мировой кросс- культурной психологии. Участие российских ученых в крупномасштабных позитивистских исследованиях, направленных на транскультурную валидизацию универсального закона, возможно, как показывает наш опыт, при достаточно умеренных организационных ресурсах, что не исключает интереса к результатам исследования со стороны профильных международных научных журналов.
Сопоставление российской культуры с другими возможно в психологии, как и в других областях исследования, например, с использованием результатов уже проведенных исследований, базы данных по которым находятся в открытом доступе (например, Всемирное исследование ценностей под руководством Р. Инглхарта, с данными которого в настоящее время работает Лаборатория сравнительных социальных исследований НИУ-ВШЭ, включая автора данного текста).
Культуральная психология особенно перспективна в России не только вследствие впечатляющего этнокультурного многообразия, но и благодаря особой роли, которую продолжают играть в развтии социально-конструктивистской методологии два всемирно известных русскоязычных автора — М. М. Бахтин и Л. С. Выготский. Наконец, индигенная психология в России возможна и закономерна вследствие преобладающего признания уникальности русской культуры со стороны как русских ученых, так и мирового научного сообщества.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что перспективы интеграции российской этнической психологии в мировую кросс- культурную психологию представляются весьма многообещающими, причем не исключено, что эта интеграция необходима мировой психологической науке даже в большей степени, чем российской.